Классика Толстова

[Ximial]

Классическая ситуация разворачивается у другого классика также не признанного как будто и современника. То есть Роман Толстого Аэлита.

Написал я вот такой стих:

Новый прайд для ЗОО

Вливается опять неведомо откуда в ЗОО новый прайд
И коней неволей пола
На дыбы красиво встать опять велят
Каждый в этом новом названный
Заранее известный брат
Заранье кто-то сдесь пожал все руки, познакомил
Подал меню и что то показал
Я не знаю откуда стало ново
Знаю помогли опять и сново
Поднесли очки, байдану, слово
Мне оно давно не ново
Но все равно просить я буду - отойди!
Бессмысленны для ЗОО человеческого языка шаги


И ситуация этого романа, тождественна.
Его так сказать основная идея, это то что показанно со стороны уклада бытия марсиан. Аэлита - она которая одна из последних. Также марсиане представляются как вырождающиеся. Но далее идёт обсуждение подступающихся кандидатур Лося и Гусева.
То что они воспринимают за романтизм, это уже не то. Это удачное совпадение перекрутки многократных каких то социально-отношенческих циклов. Им только кажется что Аэлита - это то что наделено ещё хоть какой то романтической идеей, которая к тому же стояла бы её выше.
Даже при всех теориях, но это именно словесные теории о том что вырождающийся геном можно обновить более свежим.
Но это во первых не понятно - освежаемо ли?
В именно этом ли диагнозе генома проблема?
Есть ли в текущий момент именно эта проблема?
Как таковая проблема существует ли?
Эта проблема, таким способом, лечится ли?

Со слов романа, Аэлита уже и так, слишком много чего пережила, все это было слишком вымарщивающим и далее она должна была сохранять лиш надлежащее лицо, и то по поводу весьма увожительному и редкому.
В романе она, заблаговременно все это говорит, но как будто более первобытная страсть этого глазами видеть не хочет и видит это чем то другим, и то по причине лиш того что они в этом не варились.
Вроде как, они встречают на пути свой романтики препятствия - но и эти препятствия выступают в роли так же нетипичной для большинства романов.
Там вдруг все выходят из себя при этом. И выходят из некоего двуличного себя.
Царство марсиан - оно заведает и впереди, их потомство, не то что их самих - ждёт только равнодушие и холод а также полная автономизация бытия.
Чего кстате нельзя сказать по именно Лосю но и Гусеву тоже. Лося - постоянно кто то кормит и ещё кому то нужен да и то и сдесь было недостаточно, даже уже на земле ресурсов и тогда он ещё скооперировался с Гусевым и лиш после этого...
Эта основная идея романа такова что когда рядом что то происходит похожее на что то такое что могло быть и тоже у тебя, оно таковым и близко имеет полное право не быть. Именно взаимосвязи косвенной от того что находится рядом, как и события - этой косвенно относящейся взаимосвязи нет. Нету этого сравнения судеб.
Или другая идея: «Мы принимаем людей опять за тех же самых людей о которых долго не думали но они теми же не остались сильно а лиш наружностно-рутинно» И отличие колоссальное, потому что прежний вид удерживается лиш рутиной и показушностью.
Пример такого трезвого взгляда после продолжительного бадуна, показывается также в рассказе: «Боб Ламон - Окно»


Это и есть классическая ситуация - хотя можно долго смеяться над тем как подобное могло бы быть классикой. Так как ситуация классической не представлена в выборе жанра.
По роману, естественно Аэлита на них и докладывала, создавая им все проблемы, которые для них от начала и до конца хотела бы сама. Но Лось бы с Гусевым думали бы сдесь что это она делала бы к примеру лиш до тех пор пока любовь не обуяла бы её как следует. А именно по этой причине - она и докладывала, и докладывала бы и дальше.
И поэтому целиком романтическая идея должна была бы быть садистично-черноюморной.
Т.е. Пользуется любым подручным негативным средством защищая как взрослое существо свой мозг от того что уже не актуально. Зная так же то что это лучше делать не своей рукой.
Изначально она во многом делает вид, какой то готовности к романтизму - поиздеваться. Но поиздеваться в том смысле, в котором издеваются заранее зная и так. Злится она именно непростительно, от того что ей как в настоящем, так и в перспективах, предстояло бы все построить своё а также чужое с нуля... Но нёс нуля с с минус сотни два а далее ещё в квадрат. Вокруг неё есть только призраки о благоченствии, также тающих где то темноте рядом. Вокруг щедрые пустоты городов. Она обманывает потому что её просили, о том чтоб она именно обманывала и она так и обманывает, ничего не меняя из исходного.
Ему в это время, параллельное кажутся победы и так далее. А факт идёт именно машинно, равнодушно уже и размеренно. Моральному облику Аэлиты придаёт форму надлежащее давление со стороны отца. Но он и для неё уже не остался отцом а только разновидностью веры-сеятеля. Но не только ей, а так же и всему благочинствию окружения. Судьба тех двоих это и судьба их государства, но это и частная одновременно судьба не связанная с параллельными косвенно.

Это классическая сторона романа. А другая его сторона - это похожее олицетворение судеб бизнесменов, кои ещё хоть как то были охарактеризованны. Лось и Гусев - собираясь на Марс - поподают в особое социальное заблуждение. Такое заблуждение которое только имеет такое название из теории социума. Это примерно то особое заблуждение которое по аналогии с программированием - что то вроде прерывания.
Они так называемо меняют для себя все ибо они оба у себя - неудачники.
И обсолютно всем известно что в том месте нет ничего из того что должно было бы им дать шанс на жизнь. Вот сдесь и используется соображение аналогии когда нищий и ободранный у себя бизнесмен едет в другую страну и для себя картину меняет настолько в лучшую сторону которая непостижима для любой другой точки зрения.

Добавлено через 19 минут
Подобное неоднозначное разветвление судеб есть в книге: Тырин - «Жолтая линия». Об этом там в начале книги и несколько после. Но она и о другом и о другом в нескольких смыслах.

Инженер не только знает что ему что-то надо менять строя корабль, но знает и то что это изменение надо производить лиш в определённой, достаточно сильной форме. Т.е. для именно него - поездка за границу - тем выигрышем не окажется. То что аппарат летит именно в космосе, с представленной в книге навигацией хотя бы применяемой инженером - полёт именно на Марс - это чистая теория. Летят они видимо в чем то другом, и похоже что в ГОСТах. Инженер похоже только выводит аппарат в определенную аэро-динамическую область для развития нужных скоростей аппарата. Полёт даже на твёрдом горючем - такого результата не даёт но Инженер хотя бы знает примерно куда именно надо его вести. С ГОСТов так же не сходит и язык романтизеров, даже тогда когда они друг с другом говорят. И видно что говорят одно а хотят другого. Инженер например хочет пол царства и переигрывает. Это подтверждается тем что Аэлита говорит что сыны неба у них уже были. А с точки зрения ГОСТов - этого быть не могло. Как с точки зрения ГОСТов, Лось и Гусев не были где либо иначе как на Марсе. Но и по названию «дети неба» понятно что бы оно рифмовалось с «детьми гор» и такого же отношения. Было и другое подтверждение того что Лось и Гусев, якобы простодыро не взяли с собой питьевой воды. Это сразу подтверждается как то что они исходно, не собирались лететь на марс. Поскольку у обоих не было никаких вопросов с возможным осложнением наличия источника воды. Не говоря об отсутствии скафандров и довольно бросающегося в глаза слабой автономизированностью аппарата. То куда они собирались, - вода должна была быть тут же как и воздух, и воздух не ядовитый. Журналист понадобился в романе, с той же целью - то есть показать то что именно делал Лось и то что смахивало на большой верстак и козлы с точки зрения предприятия назначения - выглядело сомнительно.

Добавлено через 1 час 49 минут
Если бы они летели, именно так как должны были по теории ГОСТов то и показано то именно куда они бы и прилетели, и что именно бы увидели. С точки зрения нормального мужчины - Аэлита это не женщина а какое то схваченное триединство. С романтикой, вечно из под мужика. Для отчетов может быть это бы и подошло. Только не подходит то что именно для этого Лось кусал бы себе ногти строя аппарат и прочее прочее. Для отчетов он удачно провалился захотев как и надо пол царства. Звали инженера также как и по призванию экспансии. Он видимо заранее запасся всем этим отсчетом как и диопозитивами показываемыми Гусеву во время полёта через глазки. А также в руках у него маячило затемнённое с периферий ясное дело стёклышко и просто затемнённое.
Второй это все прекрасно понимает и видит то что надо.
А на одном из стеклышек инженер не достал фотографию марса и нагло уверял не едущего Гусева - что это он видит Марс. Во всем романе характеры этих двух персонажей - всегда только двуличные. Твёрдое горючее коробля (ультраледин) это поэтическое вещество легкого пределывания первых попавшихся ног.
Автор не щепетильно относится к отсутствию или вероятному отсутствию подачи кислорода в горючую реакцию, а также не заботиться о подлинной скорости ракеты, то есть космической скорости ракеты которая возможна лиш при использовании водорода.
И Аэлита с её царством в случае этого сценария - эта в некотором роде, интерференционно искажённая кривизна следа их полёта, который остаётся позади и с точки зрения найденного ими счастья выглядит как представленный искажённый вариант ихнего прошлого и вытянувшегося его лица. Это и мемуары после, и та точка зрения на это прошлое которое и будущее в определенном смысле в которой они смотрят на него глазами прибывших пришельцев. Проще говоря это то как они бы обсуждали своё прошлое если бы сами были инопланетными туристами как точкой зрения. И с результатов этой точки зрения они и что-то понимают, в плане того что находится вокруг них.